Погружаясь в читательские практики различных сообществ, «Горький» достучался до российского электронного андеграунда. Оттуда в ответ на вопросы, как чтение отражается в творчестве электронщиков, нам передали азбукой Морзе вагон сбивчивых признаний о чтении «Трех поросят» как об опыте богоявления, о тождественности Филипа Дика и Святой Троицы и о переписке с музыкальным журналистом Андреем Гороховым, который пообещал адресату: «Что ж, нормального человека из тебя не получится». Повезло, что тут скажешь!
«У книжного слова есть обескураживающая способность менять физический мир — действовать на телесном уровне, причем зачастую так и тогда, когда ты этого не ждешь. Подобное не забывается. Детский ужас до побеления, до ночных кошмаров от первых строк «Превращения» Кафки. Бесконтрольные, прямо в вагоне метро слезы в сцене, где рука протагониста «Благоволительниц» Литтела воспаряет над своим хозяином. И, конечно, подростковая, бешеная — до боли, эрекция, когда наткнулся у одноклассника на какой-то томик криво переведенного трэша, где хозяйка поднимается по лестнице к верхним полкам библиотеки и гость видит, что на ней нет трусов».
https://gorky.media/context/ni-v-koem-sluchae-ne-darite-detyam-vvedenskogo/